Бабушка

Я помню свою бабушку по линии матери с того момента своего раннего детства, когда в доме отключилось электричество. Экран телевизора погас, и прервался показ фильма «Тайна двух океанов». Тогда бабушка достала из кладовки керосиновую лампу и зажгла ее. Наверное, этот антиквариат, бывший в период ее детства распространенным способом освещения, и оживил ее печальные воспоминания. Она вздохнула и произнесло «Мама, мама...»

Конечно, я спросил сразу же что с мамой? Тогда бабушка расплакалась и коротко помолилась на пустой угол комнаты. Она не была очень уж сильно верующей и родовую старинную икону «Нечаянная радость» держала не на виду, а хранила в укромном месте. Разумеется, я с детским любопытством нашел эту икону, подержал в ладошках и положил обратно.

Перестав плакать и вздохнув, бабушка рассказала мне, что до революции их зажиточная семья жила в Томске. После революции и гражданской войны начался разгул преступности. Однажды ночью на их улице бандиты убивали целую семью, те громко кричали. Никто на помощь соседям не вышел, боялись. К тому времени в городах мужчины уже не держали оружия в доме, а бандиты были отлично вооружены. Да и вообще, активных и смелых мужчин уже унесли Первая Мировая и Гражданская войны.

Как то вечером на улице знакомый миллиционер шепнул, что к ним рано утром придет комиссия, раскулачивать. Чтобы избежать этой напасти, мужчины ночью выкопали глубокие ямы на огороде, порезали весь скот и лошадей, и их туши закопали.

Потом мужчины взяли котомки и ушли куда-то из Томска. Бабушкина мама все плакала о зарезанных восьми коровках и двух лошадках. Когда утром пришла комиссия, она ничего не нашла и их семью оставили в покое.

А тех, кого раскулачивали высылали куда-то с малыми детьми и узелками с вещами. Никто из этих несчастных уже не вернулся на родину.

Бабушкин отец остался в доме, потому он был «пионером революции». Носил в петлице пиджака красный бант и искренне верил, что все эти тяготы и перегибы временные, а впереди их ждет светлое будущее. При царе он окончил гимназию, был умным и грамотным человеком, отличным чертежником и советская власть выдала ему «бронь», как ценному специалисту. По здоровью и внешнему виду отец у бабушки был двужильный. Вообще у нее нее в роду мужчины жили около 100 лет и более. Наверно потому, что много работали и генетика была хорошая, держали пасеку и ели свой мед.

Когда Сибирь накрыл голод, отец бабушки пошел к властям с требованием направить его на строительство Турксиба или Большого Ферганского Канала и прочей инженерии в теплый и сытый Туркестан. В голод туда многие сибиряки подались от разрухи, голода и холода.
Бывший сосед прислал им письмо, в котором описал Туркестан как рай земной: -«На полях сама собой растет белая вата, на обочинах дорог урюковые деревья, много винограда даром и народ местный приветливый к русским. Приезжай Григорий, работы тут много, фабрики и заводы стоят без рабочих рук и светлых голов специалистов царского режима...»
И повезло им всем, отпустили «пионера революции» на какую-то всесоюзную всесоюзную стройку, в тепло и сытость.

Бабушке было всего шесть лет, когда они с подружкой пришли на восточный вокзал на медяки купили невиданные ими прежде. По неопытности, впервые взяв в руки экзотичный плод, они ели их, не очищая от кожуры. Как они раньше в Сибири ели яблоки. Дети плакали, от того что такие гранаты горько жевать.

В юности бабушка мечтала стать балериной, но разразился 1941 год и она тайком окончила курсы санинструторов и готовилась отправиться на фронт. Когда отец узнал об этом, то выпорол бабушку, отнял одежду и запер ее саму на чердаке. С военкоматом он все утряс сам.
А вот та подруга бабушки, та с которой они ели гранаты, Анька Калачихина, все-таки отправилась санитаркой на фронт и вскоре погибла.

По рассказам бабушки, ее брата Федора забрали в армию во второй половине 30-х годов. Он прошел все большие конфликты с японцами на Дальнем Востоке и в Монголии, все эти бесчиссленные хасаны и халхинголы. Из армии его командиры не хотели отпускать, и потому уговорили Федю поступить в военное училище. Так он стал офицером-танкистом. После окончания военного училища Федя воевал уже офицером в зимнюю Финскую компанию, что была так трагична для РККА. Затем, с первого года и до последнего дня, воевал в еще более трагичной Отечественной. Что любопытно, воюя почти непрерывно 10 лет, Федор не имел серьезных ранений. Но где-то на Хингане в Монголии, в 1946-м году, уже после Большой войны с Германией и капитуляции Японии, федин танк подорвался на мине. Федор погиб всего 28-ми лет отроду.

Бабушка всегда плакала, рассказывая о своем старшем брате. Жениться Федя так и не успел, и не оставил после себя детей. За все время службы он приезжал в отпуск к семье в общей сложности на пару месяцев. Бабушка запомнила его улыбчивым молодым капитаном, блондином, со звездочкой на груди. Жаль, что он не продолжил род.

Бабушка была единственным человеком, что всегда стояла горой за внуков. Неважно, кто нас обижал или ругал, бабушка бесстрашно и мудро вступалась и пыталась помочь. Ей было абсолютно все равно, правы ее внуки ли нет, она просто защищала нас. Правда, она была на редкость справедлива и ругала нас тоже часто. С детства внушила мне бабушка «Умереть легко, а вот жить трудно» и «Нет слова не могу, а есть слово не хочу».

Теперь таких людей, какими были наши деды и прадеды, уже и не делают.